Евгений Евтушенко: “Спасибо всем, кто чувствует любую боль на земле, как свою”…
Тысячи людей из разных стран мира прислали Евгению Евтушенко свои пожелания скорейшего выздоровления после непростой операции.
Среди них был и Илья Левков, известный политолог и книгоиздатель из Нью-Йорка, давний знакомый поэта и редакции «МЗ».
Суть письма Левкова Евгению Александровичу неожиданно оказалась в центре внимания публикации вашингтонского корреспондента ИТАР-ТАСС Андрея Шитова. 23 сентября этого года в СМИ появилась его заметка, которую мы приведем полностью – она поможет читателям узнать из первых рук эту удивительную историю…
Илюша и его «личный портной» дядя Мотл; Илья Левков сегодня
Андрей Шитов пишет: «Жизнью своею, а не только стихами учит превозмогать боль и невзгоды русский поэт Евгений Евтушенко, оправляющийся сейчас в Америке от операции по ампутации ноги. Записка, присланная им по электронной почте корр. ИТАР-ТАСС в ответ на пожелания скорейшего выздоровления и просьбу напрямую обратиться к его многочисленным читателям и почитателям, подтверждает, что он намерен жить по-прежнему, а не прозябать.
По словам Евтушенко, к нему сейчас стекается много подобных писем, в которых он чувствует “вовсе не досужее любопытство, а самое что ни на есть человеческое беспокойство, желание, чтобы это мне не помешало быть собой: писать, выступать, преподавать, ездить”. Что он, по его словам, “в общем, и делал”, пока еще можно было превозмогать боль.
Потом “единственным спасением” стала ампутация, и “врачи сделали всё, что могли”. “Операция была единственным выходом, чтобы именно моя жизнь так и продолжала оставаться жизнью в полной мере, и не только для себя, а для других людей, начиная с семьи; а именно с нее и начинается Родина, человечество”, – пояснил Евгений Александрович.
Операция проходила в США, где поэт живет с 1991 года и преподает в университете города Талса, штат Оклахома.
Стихи Евтушенко помогали и помогают множеству людей выстоять в сложных жизненных ситуациях. Но на вопрос о том, где сейчас черпает душевные силы он сам, мэтр прежде всего вспомнил не о поэтических строчках, а о верной дружбе.
“Особенно меня тронуло письмо одного старого друга, с которым у меня произошла какая-то, больше по моей вине, размолвка, – написал он. – Друг рассказал, что на войне его дядя служил на довольно несовершенном нашем орудии, которое иногда само по себе взрывалось и получило грустное название – “Прощай, родина”. Дядя нечаянно оказался его жертвой и потерял ногу. После возвращения домой его племянник, пятилетний Илюша (читатель наверняка уже понял, что речь идет о письме Ильи Левкова – «МЗ»), сделался его сиделкой. Он каждый день занимался бандажированием операционной раны, смачивая ее марганцовкой. А дядя тем временем овладел двумя профессиями – сапожника и портного. И первым делом сшил для племяша сапожки и мундирчик в знак благодарности”.
“Марганцовка в США, правда, причислена к опасным взрывным жидкостям, – с грустной иронией продолжал Евтушенко, – но есть много чего другого. Пока я был в госпитале, это смачивание делали медсестры, но сейчас делает мой “Илюша” – моя жена Маша, у которой высшее медицинское образование. И она тоже была глубоко растрогана фотографией пятилетнего Илюши и его дяди. Так что, слава Богу, есть на кого положиться и мне, и всем нам на матушке-Земле”.
С высоты и этого нового опыта и, видимо, всего пережитого за восемь десятков лет поэт указал на то, “какими нелепыми кажутся все личные размолвки во время бед и во время войн, вырастающих иногда из этих размолвок”. “Спасибо всем, кто чувствует любую боль на земле, как свою”, – написал он и поставил известную всему миру подпись – Евгений Евтушенко».
Этой историей Илья Левков поделился не только с Евтушенко, но и с редакцией «МЗ». И, естественно, подарил нам ту самую фотографию, о которой пишет поэт. Вот она перед вами: юный Илюша Левков в мундирчике, галифе и сапожках, которые в знак благодарности сшил ему любимый дядя Мотл…